Реальность превзошла ожидания - на высоком зелёном холме, под куполом лазоревого неба, раскинулся белоснежный «ледник» небольшого городка.
Узкие улочки, мавританско-андалузская архитектура, умноженная на харизму южно-испанского менталитета - все это создавало неповторимую и притягательную атмосферу неги и покоя. Фиеста Хемингуэя.
На обратном пути я ещё раз остановился, чтобы оглянуться и запечатлеть в памяти этот прекрасный образ.
По возвращении в Москву, без долгих проволочек, я приступил к работе.
Эта картина стала первой в серии картин, решённых в новом стиле.
Мне давно хотелось соединить танцующие архитектурные формы Аристарха Лентулова со строгостью кубизма Пикассо.
У Пикассо раннего периода, который мне наиболее близок, я всегда ощущал недостаток выраженной энергии.
Безусловно, его линии и цвета - как зажатая струна, полная скрытой энергии. Но у Лентулова картины - как песня, многоголосый хор.